«Я верну своих пацанов, в которых вложил всю душу»

Жена и приемная дочь Александра Одинца. Фото из личного архива

За что у приемной семьи из Райчихинска отнимают шестерых трудных подростков

Наталья Савченко

20 августа, 2015 16:40

13 мин

В городе Райчихинске Амурской области из семьи изъяли шестерых приемных сыновей. Всех детей поместили в больницу, общаться с родителями им разрешают только в присутствии представителя опеки. По словам приемного отца, дети слезно просятся домой и удерживают их против воли. «Русская планета» выслушала все стороны конфликта и узнала некоторые подробности об этой семье из органов опеки.

– Завтра вопрос решится окончательно, — заявил РП отец семейства Александр Одинец 20 августа, — вернее, он уже решился. Ко мне сегодня приезжали двое, из полиции и опеки, и сказали, что я больше не опекун и детей у меня отбирают.

В семье воспитываются семеро приемных детей, из которых шестеро — подростки. В феврале прошлого года Александр и его жена Галина взяли под опеку Сергея, Женю и Колю, в июле к ним присоединился Владимир, а в ноябре — Толя и Кирилл.

Приемный отец уверяет, что семья их благополучная. По его словам, они часто ездят на летнюю и зимнюю рыбалку, все дети занимаются спортом. Сергей постоянно участвует в областных соревнованиях по пауэрлифтингу и в мае занял призовое место в первенстве ДФО среди спортсменов 14–18 лет. Остальные дети увлекаются футболом, волейболом, баскетболом и тайским боксом.

Кроме того, Одинец уже вырастил четверых родных детей, они сейчас взрослые и живут отдельно. По его словам, они с женой до последнего времени планировали взять в семью еще несколько сирот.

Седьмой приемный ребенок у супругов сейчас — маленькая девочка, она пока находится дома.

– Мне сказали, что заберут и ее, — в телефонной трубке слышно, что голос у мужчины дрожит, — не представляю, что будет с женой, она сейчас находится в шоковом состоянии. Но я совершенно не собираюсь молчать и буду обращаться, куда только смогу, чтобы вернуть детей домой. Пусть это будет даже последним, что я в жизни сделаю.

Сыновей у Одинца забрали, после того как 10 августа четверо из них ушли из дома. Спустя два дня их нашли в Благовещенске у родственницы одного из детей, которая сама позвонила в полицию.

– В поисках участвовали не только сотрудники МО МВД России «Райчихинский», но и других районов области, управления уголовного розыска УМВД. 13 августа в дежурную часть отдела полиции Благовещенска обратилась родственница одного из детей и сообщила, что подростки находятся у нее дома. Выяснилось, что дети пришли к женщине домой утром. С ними побеседовали сотрудники, — рассказали РП в пресс-службе УМВД по Амурской области.

Александр подробно рассказывает, как все произошло, при этом осознавая, что эти факты могут серьезно испортить его репутацию приемного родителя.

– Пожалуйста, услышьте меня, мы говорим о подростках, не о домашних залюбленных детях. Я не собираюсь ничего скрывать. 10 августа мы справляли день рождения жены, пили чай, так как семья непьющая совершенно. Утром мы с мальчиками тихонько встали, съездили на рынок за цветами и подарками, а потом шумно поздравили маму. Сели пить чай. Дети посидели и отпросились на улицу. Тут звонок из полиции, просят привезти Женю и Вову, якобы они замешаны в магазинной краже.

– Вы были ошарашены?

– Ни в какой ужас я не пришел! Подчеркиваю — для таких детей это нередкое дело, надо просто грамотно реагировать, а не закатывать глаза. Поехал за детьми. И вижу Толю, пьяного, понимаете? Ему почти 16 лет, ростом метр восемьдесят. «Быстро в машину!» — говорю. Следом Коля. И тоже, сказал бы я, поддатый, а Коле 13. Тряханул я его и тоже в машину отправил. Неделю, сказал им, теперь будете дома сидеть! Выяснилось, что Толя купил пиво и напоил Колю.

Когда на следующее утро Александр зашел в комнату мальчиков, пятерых из них не было. Сбежали все, кроме Сережи. Пока отец решал, куда бежать и что делать, вернулся 13-летний Коля.

– Прибежал Коля, плачет. Говорит: я их догнал, просил вернуться. А Толя ему сказал что-то вроде: «Ну и иди отсюда, маменькин сынок, мы без тебя обойдемся». Я рванул за ними на машине, проехал 30 км в сторону Благовещенска, понял, что не найду. Позвонил в полицию. Вот тогда все и началось…

По словам Александра, он прекрасно понимал, на что идет, беря в семью неблагополучных подростков, которые большую часть жизни провели в сиротских учреждениях.

– Я — отец, глава семьи, и не собирался перекладывать воспитание пацанов на плечи жены. Знал, что сам буду с ними заниматься, буду их растить. Я охотник, рыбак, дружу со спортом, не пью и не курю, был уверен, что справлюсь. И ведь справлялся. Мальчишки ходят за мной хвостами, им все интересно.

Александр Одинец на рыбалке. Фото из личного архива

Про каждого мальчика он рассказывает очень подробно. Сережа — уникальный ребенок, у него все внутренние органы расположены зеркально, он занимается пауэрлифтингом. У Коли больное сердце, только что пролечили его, очень ранимый. Вова — помощник, учился в школе 8-го вида (для детей с ментальными особенностями), а сейчас добились перевода в 7-й вид, «потому что думать начал». Есть еще Кирилл и Толя. Вот с Толи-то, уверен Александр, все и началось.

– Мы с Вовой справились, а ведь был очень тяжелый случай, меня предупреждали, что ребенок трудный. Долго рассказывать, но сейчас Вовка мой главный помощник, на все руки мастер. Поэтому думал, что с Толей пойдем «по накатанной», а не вышло.

Толя попадался пьяным, курил коноплю, дрался, был причастен к краже. По словам Александра, он плохо влияет на младших детей, которые пока еще легко поддаются «авторитету». Отец уверен, что именно Анатолий «подбил» мальчиков сбежать из дома и оговорить родителей.

– Я прошу, я кричу: оградите детей от Толи! Они мне звонили и жаловались, что он угрожает, заставляет говорить про семью гадости, они его боятся! И я не могу их защитить, своих пацанов, в которых успел вложить душу! Мальчишки хотят домой, плачут. Они мне сказали, что не вернутся в интернаты и детдома, что сбегут сразу, как только представится возможность. Я с ужасом жду завтрашнего дня.

Как рассказали РП в администрации Райчихинска, дети наотрез отказались возвращаться домой.

– Я не могу комментировать ситуацию, потому что идет расследование, работает межведомственная комиссия, — заявила нашему корреспонденту чиновница мэрии, — но в неофициальном порядке могу рассказать, что детей в семье били, они сами это рассказали. Дети не изъявили желания вернуться. После их рассказов о том, что происходит в семье, мы не могли закрыть глаза и ждать очередной трагедии, поэтому забрали оставшихся мальчиков. Сейчас, повторяю, проводится расследование, компетентные органы собирают информацию. Работают, в том числе, прокуратура и опека.

Одинец утверждает: наказывал, но не избивал.

– Я прекрасно понимаю, как некоторых дамочек шокирует, что дети, «деточки», могут пить, курить и материться в столь нежном возрасте. Кто, как не мужик, с этим справится? Да, мог повысить голос, встряхнуть. Но никогда не визжал и не бил детей, еще не хватало. Как наказывал? По провинности. Если небольшая — будет дома один день сидеть. Если сильно накосячил, то всю неделю, это самое жесткое. И не улыбайтесь! Дома — это значит, что все идут на рыбалку, а он нет. Все гоняют на великах, а он на лавочке сидит. Да, лавочку разрешал, им дышать-то надо, они ж дети.

Александр Одинец. Фото из личного архива

Приемный отец уверяет, что за два года семью органы опеки навестили один раз, а тут в дом пришли сразу полтора десятка человек.

– Я многое в жизни повидал, но такого — никогда. Пришли, стали хватать детей. У Коли больное сердце, но его силой забирали, несмотря на наши уговоры. Четыре часа все это длилось. Ребенок (Коля) был в таком шоке, что за это время разобрал по винтику сотовый телефон, который держал в руках. Это какую нанесли ребенку психологическую травму, что он без единого инструмента оставил от телефона горку мелки деталек! Плакал, кричал на них матом, что «пошли вы все! Я с мамой и папой останусь!» Ну и я, конечно, тоже не сдержался, обозвал всех фашистами. Затолкали они пацанов в машину и увезли. Встречаться с ними не дают нормально. Я сегодня был у них, привез пирожков и сока. Они просятся домой, говорят, папа, прости, прости.

Каждая из сторон — семья и опека — уверена в своей правоте.

– Вы не представляете, как надоели эти двойные стандарты, — с горечью говорит РП сотрудница местного органа опеки попечительства, попросившая не указывать ее имени. — Мы привыкли быть плохими, обросли броней. Опека — это, знаете ли, такое место, в котором работают злые и коварные тетки, которые спят и видят, как отобрать у родителей детей. Хобби у нас такое! Забрали детей, которые сбежали и три дня шатались неизвестно где, — плохие. Не забрали вовремя детей, которых били, — плохие. Поймите, это тот процесс, к которому неприменимы инструкции, потому что речь идет не о деньгах, не о каких-то бытовых трудностях. А чем руководствоваться? Да, мы идем в семьи и по имеющимся у нас инструкциям проверяем условия жизни детей. Да, мы обязаны отреагировать и принять меры, если звонят соседи и говорят, что в данной многодетной семье шумно, дети кричат либо на детей кричат, они плохо одеты и клянчат еду. При этом я прекрасно понимаю, что ребенок может кричать и просить у посторонних еду не потому что его обижают. Но не отреагировать я не могу!

Как говорят эксперты, в таких ситуациях либо опека должна перестать быть «злыми и коварными тетками», либо в отношениях государства и приемной семьи должен появиться посредник. Который увидит трудности, но не отнимет детей без разговоров, а подскажет профессиональный выход.

– Когда семья принимает в семью подростка — это всегда большой риск, — комментирует РП психолог Анна Курина, специализирующаяся на приемных семьях. — Особенно если ребенок рос в системе несколько лет и не имеет понятия о привязанности. Эти дети, к сожалению, сломлены системой настолько, что вернуть их в состояние «домашних» представляется едва ли не чудом. Когда я говорю «сломлены», то вовсе не имею в виду, что их били и «ломали» в буквальном смысле. Просто представьте, что человек, маленький еще человек, не получил в младенчестве и детстве всего того, что получают домашние дети.

Как говорит Курина, справиться с такими детьми способны профессиональные семьи, «которые не приходят в ужас от воровства, бесконечного вранья и побегов».

– Про плохие оценки я вообще молчу, — продолжает психолог. — Эти дети очень легко поддаются негативному влиянию, они на редкость единодушно «встают под знамена» сильных духом, но совершенно не умеют отличить плохое от хорошего. С ними должен работать профессионал, и процесс этот трудный, долгий и, что скрывать, не всегда дает положительные результаты. Адаптация может длиться годы.

– Социальная реклама, призывающая брать в семьи детей, изувечила немало детских и взрослых душ, — рассказывает РП Светлана Петрова, мать пятерых приемных детей. — Все эти розовые, простите, сопли и слюни не имеют ничего общего с реальным миром. Наивные усыновители, насмотревшись роликов, в которых красивые детки с простодушным взглядом ждут мамочку и папочку, немедленно решают их спасти от «злых тетенек» в детдоме. Привозят деточку домой, создают самые лучшие условия, покупают одежки и игрушки. А детка совершенно не чувствует благодарности, ломает, крушит, матерится и начинает тиранить кровных детей семьи. Статистика возвратов пугает, ребенка предают еще раз, страшно подумать, что творится у него в душе и сможет ли когда-либо затянуться эта рана. Необходимы психологи, именно те, которые работают с приемными семьями! Потому что подход к домашним и «государственным» детям совершенно разный. Наша Таня — тоже «бегунок», но работаем в плотной связке с опекой, они знают нашу ситуацию. Что касается обсуждаемой семьи, то это большое счастье, когда есть вот такой папа — и рыбак, и охотник, и спортсмен. Который умеет поговорить, «как мужик с мужиком». Надо слушать детей, а не ломать копья.

Александр Одинец готов работать с кем угодно. По его словам, он занят тем, что пишет обращения во все инстанции и не собирается ничего скрывать.

– Президенту написал, омбудсмену Астахову, мэру, в СМИ. Везде написал и буду писать, буду добиваться своего! Меня тут упрекнули, что я на детях наживаюсь, поэтому так бьюсь. Мне скрывать нечего: за каждого ребенка я получаю 6800 рублей в месяц. Это пацаны, на них обувь горит, одежда горит. А едят сколько подростки, вы представляете? Мы еду закупаем коробками. У них есть телефоны, планшеты, велосипеды, я плачу за всех коммунальные услуги. В школу троих собрал — потратил 32 тысячи. Я не знаю, как нам пережить завтрашний день, просто не знаю. И что будет с женой, которая не отходит от малышки, тоже не знаю.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе