Новости – Общество
Общество
Судьба резидента
Стенгазета центра. Фото: Елена Чернова.
Корреспондент «Русской планеты» — о том, как в амурском селе функционируют «Дом-1» и «Дом-2» для наркозависимых
4 марта, 2014 13:46
13 мин
Добротный деревенский дом, кирпичный, в четыре окна шириной. Деревянный частокол забора и видимо еще советского изготовления железные ворота без изысков. Когда машина руководителя центра реабилитации для наркоманов Татьяны Корчагиной остановилась около этого дома, я и не думала, что мы уже приехали.
Врачи из пациентов
За воротами нас встречают несколько парней. Во главе Саша. Он машет руками Татьяне. Они знакомы уже не первый десяток лет. Саша помог Татьяне избавиться от наркозависимости, теперь она помогает ему. Руководитель амурского центра реабилитации наркоманов сама 11 лет употребляла запрещенные вещества. Колоться начала в 18 лет, по студенчеству.
– Употреблять начала из-за мужиков. Я из обеспеченной семьи, у меня все было: шуба, украшения. Машину родители купили. Колоться начала потому, что это было модно. 90-е годы были, тогда пошли блатные. А мне парень не простой нужен был, а блатной. С ним себя защищенной чувствуешь, чувство власти какое-то появляется. Знаешь, что тебя никто не тронет, потому что ты с блатным. А они все тогда кололись, — говорит Татьяна.
Сейчас Тане 34 года, у нее маленький ребенок и свой бизнес — реабилитационный центр. 6 лет трезвости начались после посещения подобного учреждения в Томске, где зависимых лечили по 12-шаговой программе. О центре в Сибири Татьяне рассказал ее друг Саша.
– Нас полицейские остановили — меня на одной стороне трассы на Верхблаговещенск, ее на другой. Она меня узнала, выбежала из машины. Выглядела плохо. А я только из Томска приехал, рассказал ей о центре. Поехал к ее маме, так как ей самой было стыдно там появляться, рассказал, как и что делать. И Таню увезли, — рассказывает теперь уже пациент Татьяниного центра.
После трехлетнего лечения в сибирском центре Саша вернулся к нормальной жизни, занялся бизнесом, который вновь привел его в Благовещенск.
– Я попал под новую зависимость, стал трудоголиком. Занимался делами, у меня получалось, хорошо зарабатывал. Но этом не останавливался, чем больше получалось, тем еще большего хотелось. Расслабляться начал в клубе. А там сорвался: выпил виски. Потом понял, что нужно опять в центр идти. Уже месяц тут, — говорит резидент Саша.
Резидентами в центре называют тех, кто проходит здесь лечение. Со временем, когда они проходят часть программы реабилитации, они становятся стажерами и начинают помогать только прибывшим — учить их. Далее переходят в волонтеры — начинают вести занятия. Консультанты — это те, кто прошел курс лечения и уже вышел из центра, но ведет лекции и делится опытом. Теперь Саша вновь резидент, хотя уже проходил и этапы стажера, волонтера и консультанта. Татьяна же пообещала на своем «выпускном» из томского центра, что создаст подобное учреждение на Дальнем Востоке.
«Главное — лишить комфорта»
Постояльцы реабилитационного центра в амурском селе Ракитное шутят, что живут они как в телешоу. У них есть «Дом-1» и «Дом-2». Здания похожи. Ничего лишнего: спальни с двухъярусными железными кроватями, класс для занятий с множеством мягких диванов. В одном из зданий под кухню выделена комната, во втором — зимняя кухня отдельным строением. Баня, септик на улице и обливалка.
– В обычный день мы встаем в 7 утра, в выходной в 8. Собираемся и выходим на пробежку. Летом вокруг села бежим, зимой во дворе побегаем, упражнения поделаем. А потом идем обливаться холодной водой, — расписал мне Саша, которого назначили мне в гиды по центру. Мы как раз подошли к первому дому, где нас встретил Сергей.
– И в 40-градусный мороз?
– И в мороз. Закаляемся, — говорит житель второго дома Сережа.
В первом доме постояльцы даже мини-спорт площадку соорудили: брусья и штангу.
– Я сам делал ее. Варил трубы. Теперь занимаюсь. Час в день у нас физподготовка, — добавил парень.
Сейчас резиденты cпокойно рассказывают о своих условиях жизни в центре. Но в первое время многие из них приходят в шок. К сельской жизни большинство наркоманов не привыкли: им нужен комфорт.
– Я хоть и употребляла, но у меня всегда маникюр был, прическа, педикюр. Я ехала в центр как в санаторий. Думала, там тренажерный зал будет, сауна, бассейн. У меня ноготь сломался, думала, маникюрши прибегут в центре, мне его сразу нарастят. Приехала в центр ночью, естественно не спала нормально. Меня утром будят: иди на пробежку. Какую пробежку!? Вы совсем!? Да я б не в жизнь. Только волонтеры меня добротой взяли. Стояли 11 парней бывших наркоманов, которые больше не употребляют, и уговаривали. И мне так неудобно стало, что они меня упрашивают. Побежала. Ну как сказать побежала, пошла потихоньку, — рассказывала о своих впечатлениях от томского центра Татьяна.
По ее словам, в амурский центр и не такие «кадры» попадают. К каждому нужен свой подход: кто-то на добрые уговоры согласится, а кто-то нужно силком выгонять на пробежки. Вещи, которые наркоманы привозят с собой в центр, просматривают, чтобы те ничего запрещенного не принесли.
Нет любви
– В процессе лечения наркоманов учат вновь понимать чувства. Зависимые люди не умеют радоваться простым вещам. Например, для нас кайф походить по травке в солнечный день. А они скажут: «Да ты че, долбанулся!? Че б я по траве ходил». Они от этого не получают удовольствия, — объяснила Таня.
В центре наркоманов заставляют самих найти причину, которая подтолкнула их в первый раз употребить. Вместе с этим пациентам пытаются вернуть понимание чувств: любовь, радость, счастье, грусть, вина. Все это они должны вновь научиться распознавать.
– Наркоман как маленький ребенок. И пофигу сколько ему лет, его заново нужно всему учить, — добавляет подруга Тани, некогда тоже употреблявшая наркотики Света.
Каждый день резиденты заполняют свои дневники чувств, где описывают все, что испытали за день. Волонтеры читают им лекции о счастье, агрессии, вине, разработанные на основе работ по психологии.
Смысл терапии в том, чтобы пациенты открыто говорили о своей проблеме и могли ее самостоятельно проанализировать. Наркоманы говорят открыто о своей зависимости, и не только с волонтерами и стажерами, но и с журналистами. Но фотографироваться ребята отказываются: главный принцип — это анонимность лечения. У всех есть надежда: вылечившись, вернуться к нормальной жизни. Правда, к откровениям пока готовы далеко не все.
Володя, которого все в центре прозвали Доктор, попросил не спрашивать его о том, как он здесь оказался.
– По воле высших сил я здесь. Мне сложно с вами разговаривать, вы это не прошли, не поймете, — отрезал Доктор.
В центре он уже 9 месяцев. От жизни в социуме у него остался нелегкий багаж: 20 лет алкогольной зависимости и еще 10 лет — наркотической.
– Я врач. Кручусь в интеллигентной среде. Там не принято, напившись, валяться в яме. Но употребляют многие. Все люди, чья жизнь связана с тяжелым умственным трудом, употребляют. Какой самый лучший и быстрый способ расслабления после сильных перегрузок? Не знаете? Алкоголь, конечно. Лучшего пока человечество не придумало, — Володя рассуждает не только со стороны своего личного опыта, но и со стороны своих познаний в психологии. За стенами центра, в социуме, он психиатр.
Однако в центре социальное положение и профессия не имеют значения. Здесь от них остаются лишь прозвища и профнавыки, которыми друг с другом делятся.
– Суп меня здесь научили варить. Да и не только суп: вот например гречку сегодняшнюю тут тоже научили, — рассказал назначенный на сегодня начкухом Артем.
Ребят он сегодня кормил наваристым куриным супом и гречкой с мясом.
– Не, блины не я делал. Ксюша делала. Я пока еще не научился, — говорит он.
Сейчас Оксана единственная девушка в центре. Помимо нее еще 30 парней. Оксана уже прошла стадии резидента и стажера, теперь она волонтер. Ей позволяют иногда выезжать в город.
Несмотря на то, что в центре лечатся как мужчины и женщины, «служебные» романы здесь редкость. За них исключают.
– Перед новым годом мне пришлось выгнать за это одну девочку. Но на праздник мы ее пригласили в центр, и тут она со своим мальчиков договорилась, что его увезет. Приехала через пару дней утром во время пробежки. Он сиганул через забор. Ну и что — теперь оба колются. Они квартиру продали. Парень машину на эти деньги купил. А теперь и машины нет, кинули его. Но он все также употребляет, — объяснила на примере Татьяна.
Стихи, газета и скульптуры
– А еще мы стихи пишем. Нам выдают одно слово и к вечеру с ним мы должны написать стихотворение, — добавил Саша.
– Как слова выбираете?
– По словарю Даля. Наугад выбираем страницу, строку, столбец.
Через искусство наркоманов опять же учат говорить о своих чувствах и понимать их.
– В первом доме у нас выходит газета «Глюкоза». Мы очень долго думали над названием, спорили. Решили назвать «Глюкозой», потому что это что-то полезное, позитивное. А здесь во втором доме у нас выходит «Жизнь». Но какое-то неудачное название, мы ее все время пытаемся перефразировать как-нибудь: «житуха», «живет», — рассказывает экс-редактор и основатель газеты Эдуард.
В стенгазете пишут о достижениях резидентов и волонтеров, о происшествиях, фиксируют свои раздумья и желания. А кто стесняется, может оставить анонимный призыв или просьбу.
– Надо писать так остренько, чтобы была интрига. Нам же, наркоманам, это нужно — заинтриговать. Через газету даже пытаемся немного манипулировать, когда нам что-то очень нужно, — добавил местный журналист.
Кстати, Эдуард предстал передо мной в необычной облике: поверх куртки простыня с надписью «Бог 1» и на голове самодельная корона с такой же надписью.
– Это тоже часть терапии, — объясняет резидент. — Вчера я написал анализ чувств, в котором затронул конфликты с некоторыми товарищами. Люди тут разные, образование у всех разное. Ну я написал, что им видимо чего-то не понять. Меня за откровенный отчет похвалили, но стажеры сказали, что в нем столько высокомерия, что я прям Бог. И сказали: облачись в Бога и посмотри, как к тебе все будут относиться. Вот самого утра сегодня все, кто может, подшучивают, один сарказм.
Родители – созависимые
– Ребят, а домой вас не тянет?
– Конечно тянет, хочется и родителей увидеть, и друзей. Ну, раз уж решились, нужно до конца все пройти, — говорит кухонная бригада во главе с Артемом.
От родителей в центр приходят только посылки. Их привозят консультанты. Вместе со свежими газетами и новостями.
– Наши проиграли хоккеисты. Там такая борьба была с американцами. Гол не засчитали, — делится олимпийскими новостями приехавшая из города консультант Лара. — А потом финны наших порвали 3:1. Все! Мы вылетели.
Все кухонное сообщество с напряжением слушает местного комментатора.
– Лара, я уже так размечтался, что нам записи привезут, и мы на диване развалимся-посмотрим. А теперь все: даже видеть это не хочу, — расстроился Саша.
Лара вместе со вторым консультантом Генной привезли из города три коробки посылок от родственников. Родители передают своим зависимым детям сладости, колбасу и другие продукты. В центре кормят как на убой, но каждый родитель все же хочет позаботиться о своем чаде: пусть и 30-летнем, и непутевом, но родном.
– Посылки — это вообще плохо. Наркомана нужно оградить от таких подачек, чтобы он лучше ценил, что имеет. Но тут многое зависит от родителей. Они ведь созависимые, ими можно манипулировать. С близкими наркоманов мы тоже проводим занятия: учим их общаться с зависимыми, не поддаваться на провокации, — разъясняет Татьяна.
Родителей учат не жалеть детей-наркоманов. Слезы уже не помогут.
– Был у нас один парень. 20-летний мужик. А ему мамаша каждый раз мишек Барни передавала. Мы ему даже кличку Барни дали. Она ему конфеточки, сладенькое. Потом неожиданно приехала, типо сосиски привезти. Увидела его. А тот говно разгребает. Здесь условия-то другие, работать надо, за собой убирать и следить. Она увидела, как тут с ее сыночком. У нас срок контракта выходил, и она начала названивать: «Тань. Прости, но я его заберу». А парню еще бы месяц здесь побыть. Ну и забрала. А он опять начал, ее ни во что не ставит, колется, из дома все выносит. А ей, видимо, стыдно нам позвонить, — рассказывает уже на обратном пути в город Татьяна.
До Благовещенска от Ракитного 40 минут езды. Не так много. Эти 40 минут отделяют центр от социума, как называют обычную жизнь в учреждении. Но попасть туда им не так легко. За 2 года работы центра реабилитацию в нем прошли 50 человек. После возврата в социум они продолжают посещать в городе группу анонимных наркоманов, помогают в центре в качестве консультантов, с их близкими также продолжают работами специалисты центра. В настоящий момент трезвость сохраняют около 25 человек, то есть половина прошедших «12 шагов».
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
